Он родился в Сюри 5 марта 1733, а умер 17 августа 1815 в солидном возрасте 82 лет. В семнадцать лет он начинает свое обучение у одного из буддийских монахов Такахара Пэйсина (по одной из версий, тот прибыл из Китая), что жил в деревушке Аката. Речь, правда не шла об обучении боевым искусствам - молодой Сакугава пытался овладеть искусством буддийской медитации и некоторыми дыхательными упражнениям. То ли упражнения показались Сакугаве слишком сложными, то ли медитация без знания буддийской теории оказалась практически бесполезной, но он быстро покидает Такахару, вновь погружаясь в повседневную жизнь Сюри. Правда, даже столь мимолетное обучение у монаха оставило в душе юноши заметный след: Такахара много рассказывал ему о Китае, о его мудрецах и бродячих монахах-воинах (усэнах). Не сложно было догадаться о реакции юноши, который оказался очарован всеми этими рассказами. Какова же была его радость, когда он узнал, что недалеко от Нара поселился некий китаец по имени Гуань Шаньфу, который, по слухам, каждый день занимался какими-то необычными боевыми упражнениями.

Жителя Окинавы в то время поразить рассказами об ушу было уже сложно - немалое количество местных китайцев, выходцев из Гуандуна и Фуцзяни, регулярно занимались боевыми упражнениями. Кто-то действительно являлся носителем древней традиции, кто-то просто какое-то время обучался у себя на родине. Однако местных "не-китайских" жителей в обучение ушу практически не брали. Школа ушу в Китае всегда равнялась семье, а чужих в семье принимают лишь в качестве гостей, но не родственников. С ними не делятся самым сокровенным, не раскрывают семейные тайны. Похожая история произошла и с ушу - китайцы, обучая окинавцев, демонстрировали им далеко не все из той мистической традиция боевых искусств, которой обладали сами. Настоящие мастера, носители "чжэньчуань" - "истинной традиции" или "передающие истину" вообще не брали чужаков в обучение, считая это ниже своего достоинства, а именно таким мастером и был Гуань Шаньфу.

Нет, он не разбивал кулаком груды черепицы, не срубал ребром ладони деревья, не убивал быков ударом кулака. Учитель Гуань просто был мастером. Восточная традиция безошибочно может отделить мастера от простого, пускай даже очень сильного бойца. Показные номера, которыми позже стало столь сильно гордиться каратэ, мало соответствуют истиной традиции. Гуань Шаньфу был учителем в полном смысле этого слова, он мог за приемами показать и внутреннее духовное содержание, тем самым передав полноту традиции боевых искусств. Но практически никого он не брал себе в ученики.

И все же окинавцу Сакугаве, которому тогда едва исполнилось двадцать три года, удалось стать его первым и, как свидетельствует история, единственным учеником. Чем он сумел покорить сердце китайского мастера, никто не знает, даже "разговорчивые" окинавские легенды молчат об этом. Так или иначе, Сакугава оставался подле Гуань Шаньфу более шести лет, обучаясь ушу. Но вот учитель Гуань возвращается на родину в Китай, где в 1790 году умирает, а Сакугава остается один и решает после смерти мастера начать собственное преподавание.

Прежде чем продолжить эту историю, спросим себя - а какому стилю мог обучаться Сакугава? Естественно, что точного названия мы вряд ли когда-нибудь узнаем, попытаемся хотя бы в общих чертах выяснить направление. Гуань Шаньфу был выходцем из провинции Фуцзянь из уезда Путянь - то есть из той местности, где расположен южный Шаолиньский монастырь. Правда, во времена Гуань Шаньфу монастырь уже пришел в упадок, да и слава его была во многом скорее легендарна, нежели реальна. Но боевые традиции уезда Путянь сегодня хорошо изучены, и обобщенно все эти сотни мелких, зачастую семейных школ называют южным шаолиньским ушу, хотя единого стиля как такового никогда не существовало. Тем не менее, во всех этих школах можно встретить немало общих черт - сравнительно высокие стойки, большое количество прямых ударов кулаком. (На севере Китая в классическом шаолиньском стиле чаще используются прямые удары ладонью). В южных стилях темп выполнения приемов в основном рваный, удары ногами редки и выполняются в нижнюю и среднюю секцию, в основном направлены в пах. Немало и ударов различными частями кисти, например, тыльной стороной согнутого запястья ("шея аиста"), второй фалангой указательного или среднего пальца ("глаз феникса", "глаз дракона"), кончиками согнутых и сомкнутых пальцев ("когти орла"), растопыренными пальцами ("лапа тигра"), нижней частью ребра ладони ("челюсть быка") и многим другим. Именно так и выглядели ранние окинавские школы боевых искусств.

Кажется, что от первоначальной техники Гуань Шаньфу до нас дошло одно древнейшее ката. Сегодня в стиле Сe:токан каратэ оно известно под названием Канку-дай, его древнее название - Кусанку. Дело в том, что по-японски имя Гуань Шаньфу произносилось как Ко Сe:кун, откуда возможно и произошло название Кусанку - "глядеть в пустоту" или "взирать на небо". Справедливости ради заметим, что это не более чем одна, ничем не подтвержденная (правда, ничем и не опровергнутая) версия, ведь каждое ката имеет, по крайней мере, десяток версий своего происхождения, и практически все они указывают на Китай. Да и судя по техническому арсеналу, который включает в себя современное Канку-дай, равно как и Канку-сe: ("малое канку), не исключена вероятность непосредственного привнесения сюда китайского ушу.

Итак, скорее всего, Сакугаве была передана одна из небольших китайских школ, относимых к южному шаолиньскому направлению. Изучил он не только кулачным искусством, которое, скорее всего, и воплотилось позже в ката Кусанку, но и комплексом боя с палкой, называемом "шест Сакугавы" - сакугава-но-бо. Вряд ли за шесть лет можно полноценно овладеть даже небольшой школой ушу, но, тем не менее, в руках у Сакугавы оказался стиль "истинной традиции", а точнее - его основы, которые не включали в себя сложную духовную практику, лежащую в сердцевине китайских боевых искусств. Естественно, это не могло не сказаться на разительной трансформации, которую претерпевает изначальный стиль Гуань Шаньфу - он становится более простым, прямолинейным, в основном лишенным внутренней практики, но приближенным к практической жизни и нуждам боя.

Сакугава берет к себе трех учеников. Своих последователей долго ему искать не пришлось - он просто отобрал самых лучших из своей деревни. Первым последователем становится его дальний родственник и сосед Окуда. Легенды приписывали ему столь могучий удар, что он якобы мог убить быка ударом кулака, за что его и прозвали "железная рука". Справедливости ради заметим, что сражения с быками были частью многих культовых окинавских праздников, и силачи, что выходили с быками на бой, были не редкостью. Традиция поединков с животными исторически зафиксирована на Окинаве уже во времена царствования правителя Сe: Ко. Нередко на бои с быками выходил и сам Сакугава, причем, чтобы разъярить животное еще больше, Сакугава перед боем входил в стойло к привязанному быку и несколько раз вонзал иглу ему в ноздри!

В метафизическом плане такой бой с быком нес в себе сложную ритуальную подоплеку и космическую символику - утверждение человеческого культурного начала над природной мощью разъяренного животного. Но с течением времени такой сакральный подтекст был забыт, и все бои с быками, которые практиковались окинавскими мастерами вплоть до середины нашего века, и даже знаменитые поединки Оямы Масутацу стали восприниматься исключительно как доказательство боевого мастерства человека.

Вторым учеником Сакугавы стал некий Макабэ, прозванный "человек-птица" за столь легкие передвижения и уклоны от ударов, что казалось, он порхает над землей. Скорее всего, и Окуда и Макабэ пришли к Сакугаве уже сложившимися бойцами, хотя без знания какого-то конкретного стиля. А вот наследником школы Сакугавы становится его третий ученик Мацумото, который хотя и не имел никаких славных прозвищ или громких подвигов, но все свое время проводил в занятиях базовыми упражнениями тодэ. Искусству боя с шестом Сакугава обучал отдельно и передал его некому Цзиновану Дояти, который на основе этого создал свой комплекс, названный на китайский манер цзинован-но-гунь - шест Цзинована .

Вот, казалось бы, перед нами - первое ката, созданное непосредственно на Окинаве в местной школе боевых искусств. Значит ли это, что мы встречаемся с первой самостоятельной школой со своей долгой (пускай и китайской, а не местной) историей, своим арсеналом приемов, определенными методами обучения, чисто индивидуальным подходом к ученику? И не имеет ли смысла повести историю окинава-тэ именно от Сакугавы и его последователей? Но нет, история школы Сакугавы заканчивается уже на первом поколении его учеников. Между ними и последующими поколениями окинавских боевых искусств лежит непреодолимая пропасть в несколько десятков лет.

История боевых искусств знает немало случаев, когда, казалось бы, сильные школы быстро вырождаются и исчезают. Случается и другое - школы быстро разрастаются, становятся массовыми, теряют традиционный характер зарытости, а вместе с ним - и целостность передачи боевых искусств. Именно по этим двум направлениям движется развитие боевых искусств во всех странах мира. И на Окинаве, где своей традиции боевых искусств не существовало, оба этих направления проявились особенно отчетливо.

Автор материала: А.Маслов

www.kungfu.msk.ru